То чувство, когда испачкал рисунок в... сметане.

Кто придумал ветрянку?

А за окном гроза...

Обдумывая каждый раз интерьер своего будущего дома, я непременно задаюсь вопросом, не будет ли он казаться картинкой из фильмов ужасов в определённое время дня, и не заставит ли он меня вздрагивать от каждой тени. Вопросы комфорта, угу.

Хотя вообще-то я спокойно смотрю страшилки.

В какой-то момент оглядываешься назад и понимаешь, что жил как будто в прошлом веке.

Даже деревья твоего детства давно уже не существуют.

Почему без определённой еды начинаешь чувствовать, как какая-то часть тебя гаснет? Оказывается, испытывать отвращение к почти любой пище так грустно...

(И надо что-то с этим сделать).

@setentive, а если так?.. Заранее извиняюсь, вдруг всё мимо.

***

Вы прогуливаетесь по тонкой, просвеченной солнцем насквозь аллее, кое-где розовеющей пышно цветущими персиковыми деревьями. Уши ловят мягкий неспешный отзвук плеска волн: наверное, море где-то совсем рядом, играется с невесомой серой галькой. Вы глубоко дышите и мурчите себе под нос "Spring Fever" Mamamoo, когда ваш рассеянный взгляд останавливается на очертаниях девушки в лёгком пальто, сидящей на ближайшей деревянной скамейке.

Черты её лица словно нарисованы мягким-мягким карандашом аккуратного художника, может быть, даже вылеплены с великой осторожностью чьими-то лёгкими движениями, как линии живой, светлой скульптуры; цвет щёк — персиковые лепестки; губы по-доброму напоминают о повседневности, но только о той, в которой ещё не потеряна забота и искренность. Вы с удивлением замечаете, что в умелых, спокойных, но чувствительных ладонях девушки лежит карандаш, выводящий на бумаге еле различимые линии — набросок, что ли? Девушка — её зовут Мила, почему-то решаете вы — чуть заметно хмурится и подаётся вперёд, определяя построение каждой чёрточки; её губы порою немного поджимаются; карандаш скользит и скользит по белому пространству...

Вы задумчиво улыбаетесь и тоже достаете из кармана листик в клеточку, но рисуете не карандашом, а черной ручкой, оперевшись о тёмный ствол дерева, подсвеченный ласковым солнцем. Вы выводите простой эскиз морской чайки, вольной и прекрасной, и незаметно кладёте рисунок в сумку девушки, тихонько ступая дальше по дорожке.

Искристо, блестяще шелестят за деревьями тёплые волны.

Странно следить за собственными ощущениями... Как быстро они меняются, как сильно обжигают, как меняют цвет из чёрного в нежно-голубой.

So...

Вот она я, только что закончила рисовать и теперь слушаю Агнес Обель, пытаюсь разобраться, что к чему. 

Попробую вести здесь свой своеобразный дневник.

Хотите — оставайтесь со мной. 

Привет.

Так хочется бережно обнять каждого, кто не спит в час-два ночи, и спросить: "Почему ты ещё не ложишься? Всё в порядке?"

Клише, но факт.

Спать на скамейке в колледже три часа подряд в обнимку с томиком Джейн Остин, потому что кто-то в учебной части вывесил неверное расписание — такого со мной ещё не было. Теперь можно считаться настоящим студентом, полагаю.

Ладно, зато от тоски появилось новогоднее настроение.

Формула маленького счастья, как оказалось — чтение весь день, разглядывание карт Луны, а под конец — двухчасовое занятие норвежским впервые за многие месяцы. Всего-то.