Знаешь, мне сегодня тоже довелось ехать в общественном

Стаканная энтропия

Я задал классический полуфилосрфский вопрос о стакане @dadofdead , @novuksarune и @automaticflowerrunaway . Интересным является то, что изначально каждый из них дал один и тот же ответ: стакан всегда полон, так как помимо воды в нём присутствует воздух. А после добавления условия о том, что во второй половине стакана вакуум, каждый дал разный ответ (dadofdead – наполовину полон; automaticflowerrunaway – наполовину пуст; novuksarune – неоднозначный ответ).

Теперь касаемо моего мнения. Я считаю что ответ зависит от действия произведенного над стаканом. Если из него выливали воду до половины, то он наполовину пуст, так как его опустошали. Если же в стакан воду наливали до половины – он наполовину полон, так как его наполняли.

Так же могу привести пример своей точки зрения на примере плавления льда и кристаллизации воды. Дело в том, что оба этих явления происходят при 0°С, то есть вода может быть и твёрдым телом и жидкостью при нуле градусов. В таком случае всё зависит от температуры окружающей среды: если воду замораживают, то есть среда холодная, вода при нуле градусов будет льдом, а если лёд плавят, то есть среда тёплая, вода будет жидкостью.

Забавный факт: Католическая церковь признала что Земля вращается вокруг Солнца в 1992 году. Вы ничего не знаете о упрямости.

Смысл в бессмысленности

Банальный вопрос: в чем смысл жизни?

Мой ответ: в глобальном плане – его нет, так как жизнь человечества – бесконечный цикл, а смысл в моём понимании – это конец, некая последняя цель; в индивидуальном же плане смысл – смерть.

Но смерть не устраивает человека, ибо люди не хотят умирать. То есть она не подходит под определение смысла, ведь умереть относительно несложно, а люди к этому, в большинстве, не стремятся.

Так как же человек, существо, которое так нуждается в смысле, живёт, если его всегда ждёт один исход, а иной цели объективно нет? Очень просто: люди придумывают себе смысл сами.

Человек играет в игры, а любая игра – это решение определённой проблемы без необходимости, человек принимает вызовы и делает абсолютно бессмысленные вещи из-за не объективных причин. И таких примеров создания смысла из бессмысленности множество.

Чтож, видимо, именно во всём этом и лежит суть развития...

У меня есть проблема. Я боюсь делится своими мыслями.

Мне кажется, что это преследует меня всю жизнь, просто только сейчас я осознаю это.

Каждый пост здесь или сообщение в переписке – всегда тонна сомнений, мыслей о том "стоит ли?". А ожидание реакции людей на написанное или сказанное мной всегда неприятно мне и часто вызывает страх...

Хочется быть классным, хочется быть интересным, хочется быть востребованным. Но как? Как отличить беспочвеные страхи о мнении обо мне от внутреннего индикатора подсказывающего, чего делать не стоит?

Чёрт, как же страшно публиковать этот пост...

Удивительная Планета удивительных совпадений

Знаете, наша обыденная жизнь могла бы быть совсем другой, если бы не несколько удивительных совпадений.

Например: уровень кислорода в атмосфере. Он составляет ≈ 21%, но если бы он был хоть на пару процентов выше, то при попытке зажечь спичку, ваши волосы и одежда сразу же вспыхнули. В противном случае, то есть если бы уровень кислорода был на несколько процентов ниже нынешнего, зажечь спичку было бы невозможно. Удивительное совпадение, благодаря которому, вы каждое утро можете без особых усилий разогреть пищу или вскипятить воду .

Второй пример: естественное сохранение температуры. Вам известно, что в земной атмосфере также в большом количестве присутствует водяной пар? Так вот, если бы его там не было, то каждой ночью температура опускалась бы ≈ -20°С. Водяной пар сохраняет накопленное в течение дня тепло и не допускает резких перепадов температуры при смене дня и ночи. То же касается и океанов: они накапливают тепло летом и не позволяют температуре опускаться слишком сильно зимой.

Что уж говорить о слое трёхатомного кислорода, который задерживает большую часть ультрафиолетового солнечного излучения; о магнитном поле нашей планеты, создаваемом движением расплавленных металлов в ядре, благодаря которому солнечная радиация не достигает поверхности земли; о нашем прекрасном спутнике который также вносит огромный вклад в климат...

Само существование меня и вас – череда удивительных совпадений длинною в миллиарды лет. Но на фоне такого количества удивительных совпадений, появление столь удивительной вещи как жизнь, на столь удивительной планете, не кажется таким удивительным.

Я восхищаюсь наукой!

Наука – то, что приносит для меня определенность и постоянство в этот сложный мир. Это то, что может объяснить человеку свою природу и природу мира в целом. Более того, наука в состоянии даже пояснить любую другую отрасль, придуманную человечеством.

Я испытываю к ней невероятный интерес, я воистину восхищаюсь ею.

И хоть жизнь, по моему мнению, и не имеет смысла, наука – это то, на что её стоит потратить. Так что, да, это именно то, с чем я хотел бы связать свою жизнь, но меня мучает страх, страх того, что я не способен обуздать науку, страх собственной глупости... Искренне надеюсь, что мне удастся совладать с этими страхами и хотя бы попробовать.

Во имя науки!

Как вы думаете, что это?

Поэт сказал однажды: "Весь мир в бокале вина". Мы, вероятно, никогда не поймем, какой смысл он в это вкладывал, ибо поэты пишут не для того, чтобы быть понятыми. Но бесспорно, что, внимательно взглянув в бокал вина, мы поистине откроем целый мир. В нем и физические явления (искрящаяся жидкость, испарение, меняющееся в зависимости от погоды и вашего дыхания, блеск стекла) и атомы (о которых нам говорит уже наше воображение). 

Стекло – это очищенная горная порода; в его составе кроются секреты возраста Вселенной и развития звезд. А из какого удивительного набора реактивов состоит это вино! Как они возникли? Там есть закваска, ферменты, вытяжки и разные другие продукты. Ведь в вине скрывается большое обобщение: вся жизнь есть брожение. Изучая химию вина, нельзя не открыть, как это и сделал Луи Пастер, причины многих болезней. 

Сколько жизни в этом кларете, если он навязывает нашему сознанию свой дух, если мы должны быть столь осторожны с ним! Наш ограниченный ум для удобства делит этот бокал вина, этот мир на части: физику, биологию, геологию, астрономию, психологию и т. д., но ведь природа на самом деле никакого деления не знает! Давайте же и мы сольем это воедино, не забывая все же, что мы увидели. Пусть этот бокал вина доставит напоследок еще одно наслаждение: выпить его и обо всем позабыть!

– Ричард Фейнман, 1963 год.

Удивительная игра

Недавно я увлёкся шахматами и должен сказать, что эта игра удивительна.

Тому есть много причин. Скажем, вы знали, что в начальной позиции все фигуры и пешки прикрыты друг другом? Или что конь всегда с чёрного поля ходит на белое, а с белого всегда на чёрное? Потрясающе, что люди смогли придумать что-то столь продуманное.

Также примечательно, что шахматы – игра с полной информацией, то есть она не зависит от случайных событий. Для любой игры с полной информацией можно подобрать идеальную стратегию, которая будет выигрывать в ста процентах случаев, но для шахмат такую стратегию не может просчитать даже компьютер. Доказательством тому служит матч Гарри Каспарова против суперкомпьютера Deep Blue 1996 года.

510 процессоров "Глубокой Печали" способны просчитать 2-2,5 миллиона шахматных позиций в секунду, что однозначно превосходит любого когда-либо жившего гроссмейстера. Но Каспаров выиграл этот матч.

Как ни парадоксально, но игра построенная на холодном расчёте не выигрывается с помощью одного лишь холодного расчёта.

Я стою на пороге комнаты и собираюсь войти. Сделать это непросто. Для начала нужно протиснуться сквозь толщу атмосферы. Давящий силой в один килограмм на каждый квадратный сантиметр моего тела. Я должен приземлиться на доску, вращающуюся вокруг солнца со скоростью тридцать два километра в секунду — если я коснусь её хоть на долю секунды раньше или позже, она успеет отдалиться от меня на несколько километров. Всё это я должен делать, свешиваясь с круглой планеты головой по направлению к космосу, в то время как эфирный ветер, дующий с неизвестной науке скоростью, пронизывает все пустоты моего тела. Доска вовсе не из цельного материала. Встать на неё — всё равно что стать на мушиный рой. Не пройду ли я сквозь её? Нет. Если я попытаюсь сделать это, я столкнусь с одной из мух, и она подбросит меня вверх. Я снова падаю, и ещё одна муха подбрасывает меня, и так раз за разом. Я могу надеяться на то, что в итоге сохраню относительную неподвижность. Но, увы, если я провалюсь сквозь пол или меня слишком сильно подбросит к потолку, то это случится не вопреки законам природы, а по редкому совпадению. И это лишь часть незначительных сложностей. Мне следует взглянуть на проблему в четырёх измерениях, учесть, что она касается пересечения моей мировой линии с линией доски. К тому же необходимо определить, в каком направлении увеличивается энтропия мира, чтобы мой проход за порог оказался входом, а не выходом. В самом деле, проще верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем учёному пройти в дверь. И не важно, будь это дверь в конюшню или в церковь, возможно, учёному следовало бы просто признать себя обычным человеком и войти, не дожидаясь, пока все трудности, связанные с истинно научным способом прохождения в дверь, будут разрешены.

– Артур Эддингтон, 1927 год.